I have the voice of a thousand hurricanes, my darling [c]
Рисую портреты из семейного склепа, названного моим именем. Что я могу сказать, слезы - мой конек. Я почему-то умею доводить людей до них.
Почему.
Я об этом никогда не просила.
Мне тяжело это видеть, выносить.
От таких-то людей.
И тяжело до того, что истерика смехом застигает меня в лифте и аж до 7-го этажа. И весь седьмой этаж. Я смеюсь.
Найди меня, прошу. Найди, читай и сожги то, что прочел. Я - книга на мертвом языке.
Боги, наверное, знают, насколько я хочу, чтобы ты меня понял, но ты никогда не интересовался мертвыми отродиями. А пока ты ими не заинтересуешься, кошмары и бессонница будут тебя терзать до победного конца.
Затем я с триумфом пройдусь по дороге твоих снов, чтобы снова вернуться еще наиболее ужасным кошмаром. Чтобы ты даже боялся ложиться спать. Ведь во снах я буду тебе улыбаться и махать рукой, с привязанной к шее веревкой, которую не замечаю. И однажды ты устанешь кричать.
Тогда-то я и исчезну.
Упаду на пол. Непрочитанной книгой на мертвом языке.
Убегай от меня. Только тогда останешься в живых.
Почему.
Я об этом никогда не просила.
Мне тяжело это видеть, выносить.
От таких-то людей.
И тяжело до того, что истерика смехом застигает меня в лифте и аж до 7-го этажа. И весь седьмой этаж. Я смеюсь.
Будто уголки рта разорвались.
Найди меня, прошу. Найди, читай и сожги то, что прочел. Я - книга на мертвом языке.
Боги, наверное, знают, насколько я хочу, чтобы ты меня понял, но ты никогда не интересовался мертвыми отродиями. А пока ты ими не заинтересуешься, кошмары и бессонница будут тебя терзать до победного конца.
Затем я с триумфом пройдусь по дороге твоих снов, чтобы снова вернуться еще наиболее ужасным кошмаром. Чтобы ты даже боялся ложиться спать. Ведь во снах я буду тебе улыбаться и махать рукой, с привязанной к шее веревкой, которую не замечаю. И однажды ты устанешь кричать.
Тогда-то я и исчезну.
Упаду на пол. Непрочитанной книгой на мертвом языке.
Убегай от меня. Только тогда останешься в живых.